На постере Искусство | Двутгодник | два раза в неделю

Однажды в Заченте, тогда известном как Центральный офис художественных выставок, была проведена Международная постерная биеннале. Сегодня Национальная художественная галерея напоминает одного из самых выдающихся создателей этого жанра, благодаря которому в мире утвердилась вера в то, что плакат - польская специальность. Название выставки Генрика Томашевского, организованной к 100-летию со дня рождения художника, обращается непосредственно к зрителям: «Я был тем, кем я желаю для вас».

Это не ретроспектива, рассказывающая о «жизни и творчестве», а выставка «лучшее из», которая раскрывает несколько аспектов графического искусства - мастерскую, роль рисунка, типографику и - если не хочет - исторический контекст. Куратор Агнешка Шевчик поделила выставку на три части. Первое касается так называемого Польская школа плакатов, вторая представляет более поздние плакаты Томашевского, а третий посвящен его оригинальному подходу к письму, как в плакатах, так и в дизайне книг.

Важность этой выставки уже может быть продемонстрирована тем фактом, что к ней пристроены самые престижные залы Захенты - самый большой зал Матейко и так называемая Бетония.

структура

Большинство плакатов были вывешены на ажурной раме, построенной из простых, соответствующим образом вырезанных квадратных фанерных модулей. Вы можете построить их из блоков. Структура напоминает элегантные строительные леса, а также выставочные решения "из эпохи", как уличные, так и те, которые поют в истории искусства - автор Оскар Хансен или Станислав Замечник. Это динамическая конструкция клина, меняющаяся с движением зрителя - иногда она все чаще и чаще выявляется, иногда затеняет, создавая отдельное пространство для восхищения каждым постером. После Хансена он также включает в игру других зрителей - подставляя их и их головы, и это их ноги. Она очень хорошо сдала экзамен на вернисаже, когда выяснилось, что при наблюдении за плакатами, подвешенными достаточно высоко, толпы гостей не беспокоили. Напротив, именно благодаря им выставка может быть полностью реализована.

вид на выставку / фото Марека Кшижанека

В Зале Матейко дизайнеры могли бы получить больше удовольствия от структуры, которая - фрагментирована - интересна здесь с пространством. В более плотном бетоне у них было меньше места, чтобы хвастаться, создавая центральную монотонную конструкцию, которую зрители могут только праздновать вокруг. Однако сама архитектура выставки, кажется, подчеркивает, что плакаты Томашевского стоят где-то между улицей и автономным произведением искусства.

На большой росписи в Зале Матейко также запомнился декор, который Томашевский разработал вместе с Войцехом Фангором для Международного молодежного фестиваля в Варшаве в 1955 году. Фриз раскинулся на специальных лесах вдоль улицы Маршалковской на 400 метров, напротив недавно открытого Дворца культуры. Фестиваль не только открыл столицу для новичков со всего мира, но и ознаменовал конец соцреализма в искусстве. Может быть, не все пошли на выставку в Арсенале, которую в истории искусства считали цезурой, но уличные украшения, отчасти покрывающие руины Варшавы, видели всех. И хотя живопись только возвращалась к современности, украшения были современными с полным ртом, современными реже.

Польская школа

Утверждалось, что на рубеже 1940-х и 1950-х годов художники бежали от более идеологизированного изобразительного искусства, такого как скульптура и живопись, в котором к прикладному искусству применялись четко определенные правила «пролетарского содержания» и «национальной формы». А отсюда специфика и высокое качество польского дизайна, керамики или просто плаката, а затем - повышение их престижа. Эти районы пользовались большей свободой, в худшие времена соцреализма на западных рынках узаконили Польшу как современное государство (например, в 1954 году Томашевский вместе с Войцехом Замечником и Яном Леницей разработал графический дизайн польского павильона на продовольственной ярмарке в Лондоне).

Неоднократно цитируется анекдот о том, что когда в 1947 году компания Film Polski предложила Томашевскому и Эрику Липински выступить с плакатом фильма, они отказались в первой реакции. Киноплакат ассоциировался с чем-то лестным развлечением - его незаменимым элементом была фотография фильма с силуэтами звезд, играющих в фильме. Томашевский должен был вернуться к предложению, но установить условия - он хочет создать плакат, который бы не дублировал западные узоры, но чья графическая форма синтетически выражала бы содержание фильма. Ему было позволено это сделать, потому что в Польской Народной Республике прибыль не всегда была самой важной, а в экономике командования и распространения плакат перестал быть рекламной функцией. Как отмечается в каталоге выставки Iwona Kurz, плакат «не был необходим в качестве рекламного инструмента, но его привлекали собственные визуальные ценности, анимация, которую он привнес в современную иконосферу».

Вскоре приказы вышли. В 1948 году Томашевский получил первый приз за «Футбол» в национальных олимпийских соревнованиях по случаю Олимпийских игр в Лондоне, а сам - как спортсмен - завоевал пять золотых медалей на выставке плакатов в Вене. Польский плакат начал распространяться за границей.

Генрих Томашевский, Foot-ball, 1948 , любезно предоставлен Филиппом Пуговским

Пусть они будут святыми

Плакаты Томашевского синтетическим образом (как бы сказать - плакат) отражают историю Польши. Много Рождества здесь с так называемой красный календарь. Именно эти плакаты свидетельствуют о высшей степени чемпионата Томашевского. Пропагандистский контент сводится к лаконичному характеру, ему не нужен повествовательный, иллюстративный «было так, так будет». Простое, понятное сообщение имеет значение.

Томашевский разработал плакаты 1 мая, впервые в 1945 году, за несколько дней до официального окончания войны. Субтитров на нескольких языках было достаточно. На более позднем плакате, за пределами даты, только теплая круглая форма, вероятно, солнце, как будто Томашевский пытался вызвать самые простые эмоции. «Кому-то может не понравиться 1 мая, но это хороший плакат», - говорит художник в фильме, снятом в 1991 году, по случаю его ретроспективы в музее Стеделийк в Амстердаме. Он добавляет, что многие на этот праздник были потеряны, но, к сожалению, он не продолжает историю. Потому что сегодня для многих День труда не потерял своей актуальности.

вид на выставку

22 июля? Голова голубя, оливковая ветвь и рукописный, дата была великолепно написана. Конгресс интеллектуалов во Вроцлаве в 1948 году - леса поднимаются вокруг колотой древней колонны. Это интеллектуалы, которые поднимают Европу из руин войны. «За дело в честь второго съезда ПЗПР», - поощряет плакат рядом с ним. Но проблемы накапливаются на пути прогресса: «Туберкулез задерживает работу по реконструкции». Гонка Мира продолжается, красочные круги - как велосипедные велосипедисты, конкурирующие друг с другом - пересекаются, иллюстрируя смешение цветов, как в цветовых кругах зрения. Вокруг - названия трех столиц, через которые проходит пелотон: Берлин, Прага, Варшава. Много лет спустя Томашевский также разработает плакат для Солидарности.

репертуар

В случае киноплакатов мы должны верить слову «артист» - это довольно забытые названия, фильмы польских, советских, французских и американских постановок (эта жизненно важная информация была почти обязательным элементом плаката). Как это ни парадоксально, большинство постеров пережили фильмы, которые они объявили. Может быть, благодаря этому нам сегодня легче любоваться их визуальным слоем.

Плакат «Самая красивая» запечатлел полосу фильма где-то посередине двух последовательных кадров, разрезав две фигуры пополам. В «Тени на рельсах» черный силуэт со шляпой и пистолетом переходит в раздвоенный железнодорожный путь, и все это пересекается двумя чертами, оранжевыми и синими - как эхо креста Святого Андрея, известного железнодорожными переездами. Наконец, на плакате «Ненужные люди могут уйти» достаточно драматического силуэта актера Джеймса Мейсона, отрезанного гранатой от ярко-красного фона.

Но есть также плакат для знаменитого «Гражданина Кейна», снятого Орсоном Уэллсом, фильма, который не состарился. Как часть плаката, здесь появляется другой плакат - плакат о выборах губернатора Кейна, повторенный, как будто в своем проекте Томашевский работал над фрагментом рекламной колонки.

Генрих Томашевский, Гражданин Кейн, постер фильма, 1948, любезно предоставлен Филиппом Пуговским

эсперанто

Постер к фильму Веллеса состоит почти целиком из букв. Томашевский неоднократно играл с буквами, но подошел к письмам неортодоксально. Лучшим примером является знаменитый плакат для выставки Генри Мура в Заченте в 1959 году. Для всего плаката на синем фоне написано достаточно писем от имени британского скульптора - каждая из них различна, как будто вырезана неподготовленной рукой из бумаги, но отражает суровый характер его работы. Для ясности, целые печати, как кулак, мавританская форма.

Точно так же Томашевский создал обложки для книг или журналов - в Zachęta показано в привлекательных витринах. Буквы доминируют на обложках популярного журнала "Ты и я". Слегка вырезанный снизу заголовок «ты» появляется, например, на экране телевизора - сознательно, на первый взгляд это «ты» превращается в «тв». На обложке «Границы» Зофии Налковской титульные буквы прыгают по прямой белой линии. «Последний крик» на обложке книги Владислава Броневского, кажется, внезапно поднимает красный, всплывающий шар из серии. Наиболее известная издательская серия, созданная Томашевским, - серия стихов, опубликованная PIW, - украшена инициалами автора данного тома, которые трактуются довольно по-другому, весело и изобразительно.

Наконец, один из случаев содержал визуальные заметки художника на карточках или клочках бумаги. Томашевский практиковал точки, линии, запятые, цветочки и чапки. Как будто здесь, а не в самих письмах, был основной алфавит графики. И этому художнику-графику, художнику-графику, опираясь на навыки и интуицию своей руки. Вся выставка также показывает мастерскую бывшего художника плаката («эпоха до компьютера», как говорит куратор) - плакаты сопровождаются сделанными вручную дизайнами. Краски, кисти и ножницы шли в движение.

Генрик Томашевский, Мур. Выставка скульптур Генри Мура, 1959, любезно предоставлена ​​Филиппом Пуговским

Вернуться в будущее

Если что-то сжимается на выставке, это фотография в натуральную величину моделей в одежде Comme des Garçons, которую зритель встречает у входа в Concrete. Наверное, было впечатление, что красивые молодые люди пошли на выставку и растворились в толпе посетителей. Тем не менее, это падает довольно пусто, как будто они ушли в прошлое - вся выставка погружена в несколько иную эпоху. Стена экрана менее скучна, где мы наблюдаем за ними на подиуме.

Что они здесь делают? После смерти художника несколько мотивов с его плакатов были надеты на одежду японского бренда. В Захенте за стеклом гордо висят две простые рубашки: одна с плакатом «Адриана VII», вторая с полосками - с ножкой от плаката к пьесе «История» Витольда Гомбровича (оба оригинала висят в одной комнате). От Comme des Garçons сын Томашевского, Филип Pągowski, художник-график и студент в студии его отца в Варшавской Академии художеств, принимал активное участие в создании текущей выставки. В прошлом году Pągowski создал специальную «графическую» коллекцию для польского бренда UEG.

Здесь предполагается, что работа, которая уже поразила создателя кадра и обрабатывает ее с помощью белых перчаток (все плакаты на выставке, конечно, в рамке), настолько универсальна, что вы можете вернуться на улицу в любое время. По крайней мере, на подиуме. За исключением другой роли - как чисто графический знак, лишенный интеллектуальной игры между темой драмы и визуальным содержанием плаката. В том, что мода выживет, а высококлассная будет охотно поглощена такими художниками, как Томашевский, сомнений нет. Вопрос скорее в том, будет ли формула плаката, предложенная однажды Томашевским и его коллегами, иметь шанс в то время, когда реклама снова станет рекламой. В конце концов, амбиция этого искусства не состояла в том, чтобы поразить tiszerty.

просмотр выставки / фото М. Кшижанек

Лишние логотипы

Название выставки происходит от заметки, которую Томашевский оставил студентам, когда утром он не нашел их в студии: «Я был тем, кем я желаю для вас». Ввиду того, что художник мертв, его слова звучат несколько эсхатологически, а содержащийся в них юмор размыт. Между тем, графические дизайнеры, вероятно, сказали бы, что он не только, но он мог также. Потому что его руководители позволили это. Современные художники-графики с завистью смотрят на проекты Томашевского. Тот факт, что они не состарились, это одно. Другое дело, что сегодня у них не было бы причин существовать. Механизмы продвижения выглядят иначе. Но у плаката в ПРЛ не было рекламных функций.

Восхищаясь постерами фильма Томашевского из 1940-х и 1950-х годов, я, например, спрашивал себя, как будет выглядеть плакат для фонтана Триера «Нимфоманка» и Томашевского? Продюсеры фильма недавно соизволили издать серию постеров с участием создателей фильма, имитирующих оргазм. Мы подвержены таким трюкам из толстой трубы на каждом шагу.

Сегодня относительная простота графики может быть гарантирована учреждениями, которые выставляют художественные и нишевые издательства, хотя обычно это не самые высокооплачиваемые заказы. Конечно, будут исключения и исключения. Каждый год пасхальный фестиваль Людвига ван Бетховена заказывает плакат от известных художников, которые не обязательно ежедневно занимаются дизайном. Они начали в Саснале, Радек Шлага разработал их в этом году. А как ты выглядишь сегодня? Плакаты Заченты можно найти в ресторане в подвале галереи, чьи стены украшают. У всех, все лучше и хуже, есть общий знаменатель - многие из них заняты логотипами государственных и частных спонсоров. То же поле с логотипами также будет сопровождать плакаты Томашевского сегодня.

Похожие

Комментарии